Моряк о службе на подводной лодке (4 фото). Мир из перископа

21 января 1954 года на воду была спущена первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус». Идея боевого применения подводного судна, высказанная впервые ещё Леонардо да Винчи , была популяризирована в 1870 году в романе Жюля Верна «20 тысяч лье под водой».

Валерий отдал военно-морскому флоту 19 лет. В его памяти остался военный гарнизон Гаджиево Мурманской области, тысячи часов вахт на атомной подводной лодке на должности вычислителя-техника и 11 автономных плаваний в водах Баренцева моря и Северного Ледовитого океана. В 2001 году по выслуге лет Валерия уволили в запас.

«Заворожило»

«Первый раз я оказался на подводной лодке в 82-м году, когда наша 93 школа боцманов-прапорщиков Североморска проходила стажировку. Я попал на лодку «стратегического назначения второго поколения, потом она стала моей — я прослужил на ней 12 лет. Мы спустились под воду на 3 дня. Сначала мне показалось, что я нахожусь в огромной длиной трубе. Слева и справа множество кнопок, клапанов, ручек, механизмов. Заворожило — ничего подобного я не видел», — вспоминает Валерий.

Воздух на подводной лодке не отличается от воздуха на земле — в отсеках углекислый газ перерабатывает в кислород специальная установка под названием «Катюша».

— Не скажу, что на лодке тяжело как-то дышится — нет. Так же, как обычно. Скорее, давит замкнутое пространство, но это в первое плавание. Потом привыкаешь. Нас на лодке 142 человека… — говорит подводник.

— Ни больше, ни меньше?

— Нет. Но если только кто-то погибнет! — поясняет Валерий и продолжает:

— Моряки, мичманы, лейтенанты, офицеры… С каждой автономкой вы становитесь всё ближе друг другу. В первую очередь, со своим малым кругом — теми, кто находится с тобой в каюте, с кем встречаешься в столовой, на вахтах. Мне вообще с экипажем повезло!

В море своя иерархия. Фото из личного архива

На лодке, как и везде, есть своя иерархия. У матроса свои обязанности, у лейтенанта — свои. Кто-то следит за пультами, кто-то моет палубу, кто-то готовит. На лодке есть единственный кок — он готовит для всех завтрак, обед, ужин. Вестовые (уборщики на судне) моют посуду посменно.

«На судне две столовых. Матросы и мичманы едят в одной, офицеры в другой. Те, кто повыше по рангу, находятся на лодке в более комфортных условиях. Офицеры спят в двухместных каютах, у мичманов уже, помимо двухместных, есть четырёхместные. А матросам повезло ещё меньше — двухместных кают у них вообще нет, зато есть 6-местные», — говорит Валерий.

Выпить морскую воду

Каждый, кто становится моряком, обязан в своё первое погружение попробовать морскую воду.

— На центральном посту её приносят тебе в плафоне, и ты должен выпить всё до дна. Рассказывали, что некоторых тошнило — меня нет. Вода солёная — да, но не противная. Некоторые говорят, что она даже полезная. Потом тебе вручают свидетельство. Ну а на некоторых судах к традиции «воды в плафоне» добавляют «поцелуй кувалды» : её подвешивают к потолку, и при качке матрос должен изловчиться и её поцеловать. Странно немного, мы такого не делали. Но если бы было принято, конечно, избежать бы не удалось.

Во время войны, по словам Валерия, принято было встречать моряков на пирсе жареным поросёнком. Сам Валерий служил в мирное время, про военное ему рассказывал отец — тоже подводник. В годы ВОВ он служил на дизельной подводной лодке.

— За каждый потопленный корабль морякам вручали поросёнка. Или за какие-то особые заслуги в мирное время — тоже. Но сейчас это редкость. На моём веку такое было несколько раз. Но мы отдавали поросёнка матросам, а сами шли праздновать к жёнам. Они с детьми встречали нас на берегу — к Дому офицеров приезжал автобус, забирал их, отвозил к пирсу. Ну, на берегу, конечно, цветы, жаркие поцелуи — три месяца не видишь жену, представьте! Потом принято было накрывать стол у кого-то дома, жёны готовили, а мы праздновали. Это были такое дополнительное «23 февраля» в году!

— А женщины все дожидаются мужей, хранят верность?

Валерий улыбается:

— Всякое бывает. У нас был случай, когда ревнивый подводник прострелил ногу любовнику жены. Но это он так думал — потом оказалось, что это был её друг. Он приехал в гости к ней со своей женой. Да, в гарнизонах такую вещь, как измена, невозможно утаить. Все друг друга знают. Так что надо быть очень изобретательной женщиной.

Не все женщины дожидаются своих мужей с автономок. Фото: АиФ-Петербург/ Ольга Петрова

— Что чувствовали, когда подплывали к пирсу?

— Радость. Лёгкость. Ведь это всегда риск — не знаешь, вернёшься или нет… Помню, когда ещё курил — особое удовольствие приносило выйти на трап и закурить сигарету… Солоноватый запах моря, йода… И воздух свежий, чистый… затягиваешься — и аж голова кружится.

А в перископе — белые медведи

— 90 дней под водой — не одна же вахта. Как подводники отдыхают?

— Нарды, домино, карты. Библиотека есть на подводной лодке. Подводники любят читать детективы. Сейчас не знаю, что читают. Плёночный кинопроектор был — фильмы смотрели, потом появился видеомагнитофон. Кто что на лодку принесёт посмотреть — то и смотрим. Когда кассеты заканчивались, бывало, смотрели во второй раз. Смотрели и документалистику, опять же о лодках.

Стереотип, что матросы — народ пьющий, Валерий опровергает: «Нам иногда выдавали за ужином по 50 грамм красного вина. Но ни о каких «попойках» речи быть не может. Если у тебя день рождения, тебя вызывают на пост и там поздравляют тортом. Помню, на моё 23-летие на первой боевой службе меня вызвал капитан на пост, поздравил и дал посмотреть в перископ… на глубине 19 метров. Такой роскошью раньше никого не поздравляли! Это была просто чудесная картина — могущественная Арктика, белая-белая льдина… на ней медведи, кстати, они в жизни какие-то серые, а не белые. Наверно, по сравнению со снегом — он весь переливался, сверкал, как бриллиант. А на горизонте солнце вставало — красота непередаваемая».

Валерий говорит, что на видеокамерах в лодке подводники наблюдают китов-косаток и разных рыб подо льдом. Так что они и ихтиологи по совместительству, о рыбах и их поведении знают очень многое.

Страхи подводников

— С какими трудностями сталкивается подводник в плавании? Правда, что тот, кто познал море, уже ничего не боится?

— Расторгуев пел: «Говорят, для ребят, для тех, с морем кто судьбу связал, не страшен и девятый вал, но, видно, в море не бывал, кто так сказал». Мы — не роботы, люди. У нас также есть страхи. Подводник боится? Ну, мы не думаем о том, какую опасность везём на своих плечах… — улыбается Валерий.

Одна подлодка с 16 баллистическими ракетами на борту может уничтожить целую страну. На каждой из 16 ракет 10 боеголовок. Один такой заряд превосходит по своей мощи бомбу, сброшенную на Хиросиму и Нагасаки.

«Боимся пожара. На лодке много горючих материалов, то и дело думаешь, как бы что не загорелось, — говорит Валерий. — Если вовремя не потушить пожар, то лодка потеряет свою горизонтальную плавучесть и попросту утонет. А пожар в замкнутом пространстве легко определить по запаху. Когда что-то горит, пахнет жжёным полиэтиленом вперемешку с пропиленом».

Описывая специфический запах пожара, Валерий вспоминает своё первое глубоководное погружение — именно в этот день он его и почувствовал:

— На моём боевом посту на глубине 220 метров сорвался сальник с первого ГОНа (главного осушительного насоса). Я перекрыл клапаны — впервые не в теории, а на практике. Конечно, это было волнительно. Надо быть готовым ко всему. Солёная вода со временем разъедает даже самые крепкие конструкции…

Валерий рассказывает, что при пожаре в отсеки пробивается пыль тугим напором — там настолько сильное давление, что если моряк сунет туда руку — перерубит на части.

— А кровь из ушей у моряков — такое бывает или байки кинематографистов?

— Такое может быть во время войны, когда мина разрывается в море. Чем ближе взрыв, тем сильнее бьёт по перепонкам. Сейчас, в мирное время, такое может быть разве что у акустиков от давления, но это редкость. У некоторых подводников кровь из носа идёт иногда, но это мелочи, — отмахивается Валерий.

Где мы — нам знать не положено

— Сегодня подводники мин не боятся?

— Баренцево море чистое, дальше — Арктика, там глубины 1,5-3 тысячи метров — какие там мины?! Вот айсбергов боимся — да. Одна лодка чуть не утонула из-за этого — он был рядышком с нами, мы в то время как раз возвращались домой. Лодка наткнулся на айсберг, он повредил рубку, не могли открыть рубочный люк… Причина — невнимательность капитана, человеческий фактор, как и в любой работе. Но подводники — молодцы, лодка не затонула. Они пришли на базу…

— Как вы узнаёте об этом, будучи в море?

— По космическим аппаратам связь. А как именно — военная тайна, — улыбается подводник. — Мы, мичманы, не знаем, где мы находимся, когда в море. Об этом знает командир и старпом. Только верхушка. Не положено нам знать. Мало ли, какой матрос письмо кому-то напишет, расскажет, где была лодка… а это прочтут американцы.

— Какие лодки лучше — наши или американские?

— Сложно сказать. У американских хорошая шумоизоляция — их под водой не слышно, наши лодки более шумные. Но зато мы раньше не могли с пирса ракеты пускать, только с моря. И это служило нам плюсом. Так ракету практически невозможно сбить. Выходит, из-под носа она в море летит. А с пирса — полчаса. У нас по 2-3 комплекта аппаратуры, у американцев — всё по одному…

— Откуда это известно российским подводникам, если это секретные данные?

— Ну, фильмы нам показывают документальные — я же говорил: интернет теперь есть — вся информация, как на ладошке. И повторюсь — когда лодка уничтожается, вся информация рассекречивается. Кстати, по поводу связи — мобильными телефонами пользоваться на судне запрещено. Да и смысла в этом нет — всё равно сигнал телефон не ловит на такой глубине.

Подводники — особая каста

Атомные подводные лодки служат от 33 до 35 лет. В 1995 году лодка Валерия была уничтожена. На смену ей пришла новая — модернизированная.

Фото: Атомная подводная лодка, на которой служил Валерий. Фото из архива одного из экипажей в г. Гаджиево

«Когда лодка выходит из состава флота, ей устраивают проводы — собирают экипаж на пирсе, поднимают Андреевский флаг, на память делаются общие фотографии на палубе. Ну и всё. Затем её передают гражданским лицам на завод, там корабль разбирают. После того как корабль уничтожают полностью — разрезают, информация о лодке рассекречивается», — поясняет Валерий.

«Подводники — патриоты до мозга костей». Фото: Пресс-служба мэрии Архангельска

— Есть вещи, по которым вы скучаете на пенсии?

— Если сейчас подумать, по чему я скучаю, то я скорей скажу — по людям, чем по морю или какому-то рабочему процессу. По мичманам, с которыми служил, которых знал — многих с других лодок. Мы встречались, когда приходили на базу — на берегу, — вспоминает Валерий. — Подводники — это особые люди, служат целыми династиями — у моряка обязательно будет сын моряк. Это поразительная энергия, любовь к родине, гордость за наш флот, в которой ты воспитываешься. Мой отец тоже ходил в море. Жизнь в море тебя закаливает, а жизнь в гарнизоне — сплачивает. Люди на подводных лодках — это особая каста среди военных. Это такие патриоты до мозга костей, понимаете…

Инженер, командир группы Александр Кузнецов

Какое образование вы получили?

Окончил Балтийский военно-морской институт имени Ф.Ф. Ушакова по специальности инженер-радиотехник.

И сразу после вуза попали на атомную подлодку?

После получения диплома и звания лейтенанта мне предстояла обязательная служба по контракту в течение пяти лет. На подлодку попал в 2003 году, а на пенсию вышел в 2010-м (у подводников она наступает быстро).

Связывать жизнь со службой на АПЛ (атомной подводной лодке) не очень хотел. Но через год после распределения понял, что пенсия не за горами, а после выхода на неё можно начать новую жизнь.

Какие требования предъявляют к тем, кто работает на подлодке?

Оно одно для всех военнослужащих – годность по медицинским показаниям.

Чем вы занимались на подлодке?

Задачи каждый день были разными: от несения дежурства и суточных вахт до постоянных авральных уборок с утра до поздней ночи.

Вы выходили в открытое море?

Да, у нас был и простой выход, и патрулирование территориальных вод.

Могли выйти в море на 30 дней, а могли и три раза по 3-5 дней или 7-10 дней. Это зависело от многих факторов: природных, технических показателей и форс-мажора.

Часто случались непредвиденные ситуации?

Без этого никак, и личный состав ежедневно тренируется по отработке и предупреждению этих внештатных ситуаций. У нас было и поступление воды в отсек, и пожары, но все так слажено работают, что возгорание устранялось в течение 20-30 секунд, так как при промедлении отсек подводной лодки может выгореть полностью за 5 минут, и никого спасти не удастся.

Как проходит рабочий день или вахта на подлодке?

Никакого графика нет, только запланированные выходы в море и несение вахт в течение месяца.

В основном у подводников ненормированный рабочий день, могут вызвать на службу в выходной по тренировочной тревоге или по решению командира для отработки личного состава.

Есть отгулы – за трое суток в море дают сутки отдыха. Их обычно должны отгуливать после возвращения с моря, но на моей памяти такого не было.

Всё из-за нехватки кадров. Пришёл с моря, пересел на другой корабль и опять в море. Говорили, что по истечении срока службы нам компенсируют все пропавшие отгулы. Но за семь с половиной лет у меня накопилось отгулов на два года, и так долго не хотят держать на штате офицера, уходящего на пенсию по ОШМ (организационно-штатные мероприятия) или списывающегося с плавсостава по болезни.

Какие минусы есть в работе?

Нет возможности выезжать в города. Например, чтобы отправиться в Мурманск, необходимо было подать рапорт, а командование чаще всего запрещало выезд, руководствуясь личными соображениями.

На какие льготы рассчитывают подводники?

Они такие же, как и у обычного плавсостава. Бонусом является то, что после пяти лет службы выдаётся четырнадцатая зарплата.

Сейчас почти все льготы отменили. В моё время на АПЛ была компенсация проезда к месту отдыха и обратно и бесплатное медицинское обслуживание. Ещё выдавали продовольственный паёк, но его можно было сразу выбрасывать из-за плохого качества.

Снабжение одеждой в то время тоже было не на высоте. Покупать обувь приходилось самому, так как 39-го размера не было в наличии. Каждые два года должны были выдавать новую форму, но не выдавали.

Есть ли плюсы в работе подводника?

Один год службы приравнивается к двум. И у подводников небольшой экипаж – 90 человек. Не сравнить с надводными кораблями, где штат больше 150 человек.

Бытовые условия, наверное, были проверкой на прочность?

Рассказывать про быт на подлодке всегда весело. Питьевая вода, например, у нас была безвкусная, потому что опреснённая, а значит, без минералов. Питание хорошее (обычно это зависит от кока и командира) – три раза в день плюс «ночной завтрак».

Многие знают, что подводникам дают красное вино. Норма в день – 60 граммов. Оно уменьшает воздействие радиоактивного фона, который у нас, кстати, был ниже чем в городе.

Каюты рассчитаны на 4-5 человек. В каждой каюте раковина, это очень радовало. Были и душевые, и баня (обычно только для командира). Помывка в море осуществлялась раз в семь дней.

Но можно было и по дружбе с теми, кто отвечал за душевые, мыться хоть ежедневно. Правда, из-за распорядка не каждый это мог это сделать.

На весь корабль два «гальюна» (туалета) и один дополнительный – командирский.

Коллектив на подлодке дружный или же часто возникают конфликты?

Сплочённый он только, когда подлодка выходит в море. Как только судно возвращается на базу, все разбегаются по домам. Особого желания общаться на суше не было, так как слишком много времени проводили друг с другом в море.

А ещё вся сплочённость пропадала, когда надо было отстаивать свою позицию или доказывать неправоту командования. На этой почве происходили , которые разрешались, конечно, но осадок и неприязнь оставались.

Приведу пример: у команды нет боевых задач, корабль прибыл на базу, и в ближайшие две недели можно посменно дать отгулы всему экипажу. Но командир или старпом назначают уборку в отсеках, поэтому целыми днями экипаж очищает технику от масла и пыли. При том, что всю работу можно сделать за день! Но часто командиры не хотят давать отдых экипажу, и возникают подобные ситуации.

Кстати, в уставе чётко прописано, сколько времени подводник должен находиться на борту лодки, и споры по этому поводу возникали постоянно. Личный состав отказывался повиноваться командиру, который нарушал устав. Многие из-за этого увольнялись или переводились на другие суда.

Какую зарплату вы получали?

Денежное довольствие рассчитывалось по тарифной сетке, в которой прописано звание, специальность, разряд. Всё было не так, как сейчас. В среднем, если не брать во внимание командование лодки, доход составлял от 30 до 80 тысяч рублей.

Были премии: квартальные и годовые. Но чаще всего премий лишали. За малейшую провинность – опоздание, несоответствие внешнего вида установленной форме.

Лучшим решением для нас было смириться с тем, что премию мы не получим, и жить спокойно, не рассчитывая на неё.

Сейчас вы на пенсии. Какая она у подводников?

Минимальный порог – от 15 тысяч рублей. Максимальный – 70 тысяч. Пенсия больше, если есть награды с дополнительным вознаграждением.

(капитана-лейтенанта) – 21 тысяча рублей.

Какими профессиональными заболеваниями страдают подводники?

Среди самых распространённых – остеохондроз (заниматься спортом не было времени) и разрушение зубов (они портятся от корабельной воды).

После службы мне поставили диагноз – С-образная извитость сосудов шеи. Проблемы начались в последний год на корабле. Сейчас наблюдаюсь у врача.

Кто отвечает за безопасность жизни и здоровья подводников?

Правила безопасности на режимном объекте просты – не лезть в электроприборы и не трогать кабели питания, а также то, с чем не знаком.

За соблюдение привил безопасности несут ответственность сами военнослужащие и их начальники. Если ситуации более сложные, с травмами и поражениями, то расследования и наказания неминуемы.

За здоровье отвечает корабельный доктор, который может поддержать организм или дать таблетки в нужных ситуациях.

У подводников есть и приметы?

Они есть на любом корабле. У нас прижилась такая – с женщиной на корабле выход в море отменяется. Был случай – готовились к выходу в море, отшвартовывались с женщиной на борту, и на корабле стали возникать поломки. Мы пытались отплыть три раза и каждый раз что-то происходило. В итоге весь экипаж вышел на пирс и заявил командованию, что в море он не отправится, пока женщина не уйдёт с корабля. Командир дивизии принял решение снять женщину с судна, и через три часа корабль спокойно вышел в море.

И ещё была у нас такая традиция – выпить плафон заборной воды (примерно 700 граммов) с глубины 150 метров, чтобы стать настоящим подводником. Если этого не сделать, то ты не подводник.

Как ваши родные относились к вашей работе на подлодке?

Родители всегда переживали, если я выходил в море. Жена тоже. Помню, как я в должности лейтенанта прибыл на службу. Жена на восьмом месяце беременности со мной. Нам должны были дать жилье, потом планировалось моё обучение. Но командир решил сразу же послать меня в море, на организационные дела оставалось всего 5 часов. Жену поселил у друга, который уже служил какое-то время, а сам ушёл в море. Она осталась одна в незнакомом городе. Денег нет, связи нет. Плакала три дня, пока я не вернулся.

Этот случай потом стал байкой – все друг другу рассказывали, как жена в слезах молодого лейтенанта в море провожала и с пирса платочком махала.

Какую карьеру может построить подводник после выхода на пенсию?

Подводники могут работать во многих сферах. Всё зависит от стремлений человека. Например, я обучился маркетингу. Сейчас сам обучаю этой деятельности и владею собственным бизнесом.

Но такой вариант не для того, кто вышел на пенсию в 50 лет. Если подводник в возрасте и имеет звание, то идёт в администрацию. Младший состав – кто куда. Повара, механики, охранники и вовсе не ищут работу, если достигли максимального пенсионного возраста.

Главное – это цель и её достижение. Моей целью был выход на пенсию к 30 годам, и я этого добился. Мне предлагали вернуться, но я отказался. Деньги можно заработать и в другой сфере. Жизнь одна, хочется, чтобы она была наполнена хорошими воспоминаниями.

При использовании материалов сайта сайт указание автора и активная ссылка на сайт обязательны!

Матрос подводной лодки анонимно рассказал о том, что такое поцелуй кувалды, зачем закусывать вино воблой и почему некоторым подводникам приходится годами драить туалет.

Подлодка

Я учился в Военно-морском училище им. Дзержинского, но это офицерский путь. А матросом на подлодку можно попасть и через военкомат: они направляют призывников в учебный центр, где полгода идёт подготовка. Каждой специальности соответствует своя боевая часть, вроде отделов в компании. Первая — штурманская, вторая — ракетная, третья — мино-торпедная, четвёртая — радиотехнических средств и связи, куда как раз попал я потом, и пятая — электромеханическая, самая большая.

С первой по четвёртую части — это так называемый БЧ-люкс. Они ходят чистенькие и опрятные. А БЧ5 — это «маслопупы», они там по колено в масле и воде, на них все трюмы, насосы и двигатели. После учебки идёт распределение на базы. Сейчас подлодки базируются либо на Севере, в Западной Лице, Гаджиево, Видяево, либо на Камчатке, город Вилючинск. Ещё одна база есть на Дальнем Востоке — её в народе называют Большой Камень или Техас. В Балтийском и Чёрном море атомных подводных лодок нет — только дизельные, то есть не боевые. Я же попал на Северный флот, в Западную Лицу.

Первое погружение

Когда подводная лодка выходит первый раз в море, все моряки должны пройти обряд посвящения. У меня был минимальный: в плафон из каюты налили забортной воды, которую надо выпить. Вкус у неё жутко вяжущий и горький. Неоднократно были случаи, когда людей сразу тошнило. Тогда же вручили свидетельство, нарисованное от руки, что я теперь подводник. Ну а на некоторых лодках к этому обряду добавляется «поцелуй кувалды»: её подвешивают к потолку и, когда судно качает, матрос должен изловчиться и её поцеловать. Смысл последнего обряда от меня ускользает, но спорить здесь не принято, и это первое правило, которое выучиваешь, входя на борт.

Служба

Почти что на каждой подводной лодке есть два экипажа. Когда один уходит в отпуск (а они положены после каждой автономки), заступает другой. Сначала идёт отработка задач: например, погрузиться и выйти на связь с другой подлодкой, глубоководное погружение на максимальную глубину, учебные стрельбы, в том числе по надводным кораблям, если все упражнения штабом приняты — то лодка уходит на боевую службу. Автономка длится по-разному: самая короткая — 50 суток, самая длинная — 90.

В большинстве случаев мы плавали подо льдами Северного полюса — так лодку не видно со спутника, а если лодка плавает в морях с чистой водой, её можно увидеть даже на глубине 100 метров. В нашу задачу входило патрулирование участка моря в полной готовности и применение, в случае нападения, оружия. Одна подлодка с 16 баллистическими ракетами на борту может стереть с лица Земли, например, Великобританию. На каждой из 16 ракет находится 10 автономных боеголовок. Один заряд равен примерно пяти-шести Хиросимам.

Можно посчитать, что мы ежедневно возили с собой 800 Хиросим. Было ли мне страшно? Не знаю, нас учили, что боятся те, по кому мы можем выстрелить. А так я не задумывался о смерти, вы же каждый день не ходите и не думаете о пресловутом кирпиче, который может упасть на голову? Вот и я старался не думать.

Экипаж подлодки круглосуточно несёт вахту в три смены по четыре часа. Каждая смена завтракает, обедает и ужинает отдельно, между собой практически не общаясь. Ну, кроме собраний и общих мероприятий — праздников, например, или соревнований. Из развлечений на лодке — турниры по шахматам и домино. Пробовали устраивать что-то спортивное вроде поднимания гири, отжимания от пола, но нам запретили из-за воздуха. Он в подлодке искусственный, с повышенным содержанием двуокиси углерода СО2, и физические нагрузки плохо влияли на сердце.

Ещё нам кино показывают. Когда не было всех этих планшетов и DVD-плееров, в общей комнате стоял плёночный кинопроектор. Крутили в основном что-то патриотическое или комедии. Вся эротика, конечно, была запрещена, но матросы выкручивались: нарезали самые откровенные моменты фильмов, где девушка раздевается, например, склеивали их в один и пускали по кругу.

Жить в замкнутом пространстве не так трудно, как кажется. Во многом потому, что ты всё время занят — восемь часов проводишь на вахте. Надо следить за показателями датчиков, пультом, делать записи — в общем, не отвлечёшься на посидеть и подумать о жизни. Каждый день примерно в 15:00 всех поднимают на «малую приборку». Все идут убирать какой-то участок. У кого-то это пульт управления, с которого надо смахнуть пыль, ну а у кого-то — гальюн (уборная для матросов в носовой части корабля. — Прим. ред.). Причём самое обидное — закреплённые за тобой участки не меняются всю службу, поэтому если уж начал драить туалет — драишь его до конца.

Что мне нравилось в плавании — так это отсутствие морской болезни. Лодку шатало только в надводном положении. Правда, по правилам лодка обязана всплывать раз в сутки, чтобы провести сеанс радиосвязи. Если подо льдами — то ищут полынью. Выйти подышать, конечно, нельзя, хотя случаи бывали.

За день кок должен не только девять раз наготовить на ораву в 100 голодных матросов, но и для каждой смены накрыть столы, потом собрать посуду и перемыть её. Но, надо заметить, подводников кормят очень хорошо. На завтрак обычно творог, мёд, варенье (иногда из лепестков розы или грецких орехов). На обед или ужин обязательно красная икра и балык из осетровых рыб. Каждый день подводнику положено 100 граммов сухого красного вина, шоколадка и вобла. Просто в самом начале, ещё в советские времена, когда говорили о том, чем подводникам поднимать аппетит, комиссия разделилась: они голосовали за пиво, другие — за вино. Выиграли последние, но вобла, которая шла в паре с пивом, в пайке почему-то осталась.

Иерархия

Экипаж состоит из офицеров, мичманов и матросов. Главный всё равно командир, хотя внутренняя иерархия тоже существует. Офицеры, например, кроме командира, называют друг друга только по имени-отчеству, ну и требуют к себе соответствующего обращения. А вообще субординация как в армии: начальник отдаёт приказание — подчинённый его выполняет без комментариев.

Вместо дедовщины на флоте есть годковщина. Тех матросов, которые только пришли на флот, называют караси: они должны тихо сидеть в трюме и убирать воду и грязь. Следующая каста — подгодок — матрос, который отслужил два года, а самые крутые — годки — у них срок службы больше, чем 2,5 года. Если за столом сидят восемь человек, из которых, например, два годка, то еда делится пополам: одна половина — это их, а вторая — всех остальных. Ну могут ещё сгущёнку отобрать или за шилом послать сбегать. По сравнению с тем, что в армии происходит, здесь практически равенство и братство.

Устав — это библия, наше всё, считай. Правда, иногда до смешного доходит. Например, согласно ст. 33 Строевого устава российских военных сил, движение бегом начинается только по команде «бегом марш». И вот один раз замкомдива в море пошёл в гальюн, а там замок висит. Он в центральный пришёл и старпому приказывает: «Старпом, гальюн откройте». Старпом сидит спиной — не реагирует. Замкомдива не выдержал: «Старпом, принесите ключ бегом». А он продолжает сидеть как сидел. «Бегом, я Вам говорю! Вы что, не слышите меня? Бегом! Бл..!!! Чего Вы ждёте?» Старпом закрыл устав, который он читал, кажется, всё свободное время, и говорит: «Я жду, товарищ капитан первого ранга, команду „марш“».

Командиры

Командиры разные бывают, но все должны вызывать трепет. Священный. Ослушаться или перечить ему — получить выговор в личное дело как минимум. Самый колоритный начальник, который мне попадался, — капитан первого ранга Гапоненко. Было это в первый год службы. Только в Мотовский залив вышли, Гапоненко пропал из виду с флагманским киповцем (должность на лодке, слесарь КИПиА — Контрольно-измерительная аппаратура и автоматика) в своей каюте.

Дней пять пили не просыхая, на шестой день Гапоненко вдруг поднимается в центральный в куртке-канадке и валенках: «Давайте, говорит, всплывайте, покурим». Покурили. Он спустился вниз, осмотрелся: «Чем это вы тут занимаетесь, а?» Говорим, учебные маневры отрабатываем, вот надо скооперироваться с соседней лодкой, 685-й бортовой. Он вдруг сам пролез за пульт, взял микрофон и вышел в эфир. «685-й бортовой, я 681-й бортовой, прошу исполнить „слово“ (а слово на морском языке означает застопорить ход, остановиться)».

На другом конце провода раздалось какое-то мычание. А потом: «Я 685-й бортовой, исполнить „слово“ не могу. Приём». Гапоненко начал нервничать: «Приказываю исполнить „слово“ немедленно!» А в ответ ещё более настойчиво: «Повторяю вам, исполнить „слово“ не могу. Приём». Тогда он уже совсем озверел: «Я, б…, приказываю тебе, су…, исполнить „слово“ …! Немедленно, слышишь! Я капитан первого ранга Гапоненко! Ты придёшь в базу, су..., я тебя, бл…, за жопу подвешу!..»

Повисла смущённая тишина. Тут радист, полумёртвый от страха, бледнеет ещё сильнее и шепчет: «Товарищ капитан первого ранга, прошу прощения, я ошибся, нам нужен 683-й бортовой, а 685-й бортовой — это самолёт». Гапоненко пульт разбил, выдохнул: «Ну вы и мудаки тут все», — ушёл обратно в каюту и до всплытия больше не появлялся.

Жми на кнопку, чтобы подписаться на "Как это сделано"!

Если у вас есть производство или сервис, о котором вы хотите рассказать нашим читателям, пишите Аслану ([email protected] ) и мы сделаем самый лучший репортаж, который увидят не только читатели сообщества, но и сайта Как это сделано

Подписывайтесь также на наши группы в фейсбуке, вконтакте, одноклассниках и в гугл+плюс , где будут выкладываться самое интересное из сообщества, плюс материалы, которых нет здесь и видео о том, как устроены вещи в нашем мире.

Жми на иконку и подписывайся!

«Срочники» — военнослужащие по призыву — больше не будут проходить службу на боевых кораблях и подводных лодках Северного флота. Начиная с весенней призывной кампании этого года практически все должности в плавсоставе комплектуются исключительно военнослужащими по контракту.

Призывники будут служить только в сухопутных воинских частях. По мнению экспертов, только подготовленные профессиональные военные справятся с эксплуатацией сложного оборудования современных эсминцев, крейсеров и подводных лодок. Но такое решение снижает у будущих призывников популярность военной службы. Вместо элитных частей и подразделений их отправляют на вспомогательные должности.

Как рассказали в штабе Северного флота, начиная с нынешнего года все должности на кораблях и подводных лодках комплектуются исключительно военнослужащими, проходящими военную службу по контракту. Поэтому призывников направят только в части береговых войск СФ: мотострелковые бригады и бригады морской пехоты. Также военнослужащие по призыву пополнят состав наземного персонала авиационных эскадрилий и полков, а также дивизии противовоздушной обороны.

Бывший замглавкома Военно-морского флота адмирал Игорь Касатонов рассказал, что переход к комплектованию контрактниками экипажей кораблей начался еще при предыдущем министре обороны. При Сергее Шойгу этот показатель достиг 100%.

— Старшина контрактной службы — это совсем другой уровень мотивации и подготовки военнослужащего, -— рассказал адмирал. — В последнее время увеличилось количество и продолжительность боевых выходов кораблей в море. На флот пришла совершенно новая, высокотехнологичная техника, обслуживать которую должны профессионалы. Поэтому логично, что нам нужны люди, служащие не один год, а минимум 5-7 лет. На флоте сегодня создали не только систему привлечения контрактников, но и систему стимулирования, чтобы они как можно дольше выполняли свои обязанности в составах экипажей кораблей и подводных лодок. Я говорю о надбавках к денежному довольствию, возможности получения бесплатного высшего образования и собственной квартиры.

В Военно-морском флоте Советского Союза срок службы в плавсоставе составлял три года. Но в российских ВМФ его сократили до двух лет. Сейчас же «срочники» служат всего двенадцать месяцев.

Но проблема не только в необходимости укомплектовать корабли и подводные лодки специалистами. С увеличением количества дальних походов командование ВМФ столкнулось и с серьезными организационными проблемами.

— Уходит корабль к берегам Сирии, а на нем ребята-призывники, — пояснила «Известиям» секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова. — У матроса закончился срок службы. Командировочные, как контрактникам, ему не выплачивают. Ведь считается, что он несет службу на территории России.

Зампредседателя Общественного совета при Минобороны Александр Каньшин отметил, что для многих призывников отсутствие возможности отслужить «срочную» на корабле или подлодке станет неприятным сюрпризом.

— Они хотят, у них есть стремление, есть романтика. Но нет профессиональной подготовки, — отметил Александр Каньшин. — Сейчас военнослужащего по призыву готовят полгода. А остальные полгода они ждут увольнения в запас. А есть специальности, по которым пройти практическую подготовку и за год непросто.

Напомним, что уже осенью прошлого года приемно-техническая комиссия флота, отвечающая за отбор военнослужащих для службы в плавсоставе и на Крайнем Севере, практически не распределяла «срочников» на корабли и подводные лодки Северного флота.

Источник - Известия.ру

Бытует мнение, что первые впечатления у моряков, которые погрузились, скажем, на 300 метров в подводной лодке - неописуемые. Экстрима добавляет замкнутое пространство и искусственный воздух. Однако сами матросы на субмарине «Новороссийск » отзываются о своей службе довольно спокойно.

Дышится нормально, есть ведь система регенерации, поглощающая углекислый газ и вырабатывающая кислород. Клаустрофобии ни у кого нет. Ничего страшного или сложного для нас, - в один голос говорят матросы, привыкшие к жизни на субмарине.

Зато для простого обывателя, побывав на настоящей подводной лодке, даже не погружаясь на дно, - ощущения действительно незабываемые. Как же здесь узко и тесно!

Спускаясь по трапу вниз, чувствуешь себя Винни-Пухом, который застрял в норе после застолья у братца Кролика. А пробираясь через люки, отделяющие один отсек лодки от другого (всего их шесть), такое впечатление, что усиленно позанимался в фитнес-центре.

Зато экипаж подлодки преодолевает люки и спускается по узкой лестнице за считанные секунды. Хотя парни весят поболее, чем я! Говорят, настолько натренированы, что могут передвигаться по субмарине с закрытыми глазами.

Был у нас мичман, который весил 120 килограммов и спокойно проходил через все люки, - улыбаясь, говорит капитан 2-го ранга Константин Табачный.

Второе впечатление - сколько же здесь приборов. От их количества рябит в глазах. А для моряков многочисленные цифры на экранах, кнопочки и вентили не вызывают удивления, потому что они знают их предназначение и значение тех показателей, которые на них отражаются.

Поменял небо на море…

35-летний старшина команды электриков мичман Дмитрий Коршунов служил 7 лет в авиации, но решил попробовать себя в морском деле. Затянуло. Понял, что служба на субмарине - это его. На морском флоте Дмитрий уже 10 лет.

Есть такой прибор, на котором выведено процентное содержание кислорода в отсеке в аккумуляторной яме, - вводит меня в курс дела мичман. - Здесь же указан водород - есть определенные проценты водорода, которые не должны превышать норму. Есть ряд инструкций, что при этом необходимо делать, которые личный состав лодки знает на зубок.

У каждого матроса есть свои обязанности в каждом отсеке, но это не означает, что он не разбирается в остальных приборах. Если он электрик, то должен знать все электрооборудование подводной лодки. Мотористам чуть проще - у них один четвертый отсек, где находятся два дизель-генератора и пусковые станции.

…и ресторан на лодку

Работа работой, но вкусный обед - это святое, поэтому такой человек, как кок, на морском флоте в цене.

В прошлом менеджер по продажам 30-летний Антон Колесник имеет 10-летний стаж повара. Когда-то работал в одном из известных ресторанов Севастополя , но решил, что стабильная работа в семейной жизни более важна, и пошел служить по контракту коком на подлодку «Новороссийск».

Все-таки привычки былой ресторанной кухни дают о себе знать и на субмарине. Помимо стандартных блюд, Антон балует моряков чем-нибудь экзотическим. Например, курицей в соусе карри. И хотя камбуз небольшой, где помещается только Антон с помощником, первое, второе и третье для полсотни человек они готовят на раз.

Настроение личного состава лодки зависит от того, насколько вкусно он поест, поэтому стараюсь вносить в блюда изюминку. Люблю делать мясо в сырно-сливочном соусе. На первое варю солянку, борщ, гороховый суп. Перед выходом в море запасаюсь специями. Так как по стандарту у нас идут только перец, соль, лаврушка, уксус, поэтому беру с собой, например, орегано, кориандр, мускатный орех, французские травы и так далее - для необычного вкуса блюд, - делится Антон Колесник.

Конечно, на подлодке есть запас провизии исходя из количества планируемых дней в море. А вот насчет того, что питьевая вода закончится, можно не беспокоиться. На субмаринах есть опреснители.

Замечаю среди личных вещей пачку сигарет.

Курите? А где можно на подводной лодке? - интересуюсь у Антона.

А нигде! Пока находишься в море, дня на 3-4 забываешь о сигаретах. На лодке курить нельзя. Только разве что ночью на мостике, во время всплытия, если оно вообще предусмотрено.

Никотину - бой, а вот 50 граммов красненького сухого никто не отменял. При нахождении в море раз в день морякам-подводникам - что на атомной лодке, что на дизельной - положено выпивать именно такое количество вина, не больше. Этот напиток стимулирует процессы в организме человека, находящегося в условиях ограничения движения.

Мобильными, кстати, пользоваться запрещено, да и связи под водой нет. Поговорить с родными можно только при разрешении в надводном положении лодки.

Дизели проверяют в берушах

Меня проводят на боевой информационный пост командира, откуда происходит управление стрельбой, на место боцмана, управляющего рулями.

Каюта личного состава рассчитана на 14 человек, которые отдыхают в ней посменно. Здесь же раздвигается стол, и экипаж принимает пищу. Отдельной столовой на лодке не предусмотрено. Кстати, у офицеров на субмарине таких привилегий, как отдельная каюта, нет. Они располагаются в 8-местной.

Удалось побывать и в дизельном отсеке, где матросы несут круглосуточное дежурство, находясь, конечно, за дверью, иначе от неимоверного шума дизелей можно оглохнуть. Но каждые полчаса проверяют технику, надев беруши.

И как же не посмотреть в орган зрения, замочную скважину, выдвижной глаз - да, это все о нем, о перископе. Ощущения, как будто разглядываешь корабли и машины, находящиеся в 50 метрах от тебя, через бинокль, только вертишь не головой, а прибором.

После посещения субмарины и общения с экипажем понимаешь суть известной фразы: «Подводный флот - это не работа, не служба и не вид деятельности - это Судьба и Религия».

КОНКРЕТНО

Дизельная подлодка «Новороссийск» была заложена в 2010 году, создавалась специально для Черноморского флота. В 2014 году были пройдены все необходимые испытания подлодки, и 22 августа торжественно поднят флаг. Дальнейшие испытания субмарины и ракетного комплекса экипаж продолжил на Северном флоте.

Экипаж 52 человека, из которых 15 офицеров, 11 мичманов, остальные - матросы контрактники.

Длина субмарины более 70 метров, глубина погружения до 300 метров, скорость хода под водой порядка 35 километров в час, автономность 45 суток.

Новейшая субмарина способна настолько бесшумно двигаться, что шансов у противника засечь ее радаром практически нет. В корпусе находится новейший торпедный ракетный комплекс «Калибр», благодаря которому можно потопить целую группу боевых кораблей, а также поразить береговые объекты, причем нанести ракетный удар подлодка может даже из подводного положения.